Д Димитрюк - За горизонт. [СИ]
— Вот именно поэтому я и прячу тебя, в лучшем из доступных мне мест. Умойся, отдохни, поспи — если сможешь. Часов шесть–семь у тебя есть наверняка.
— А что будет через семь часов?
— Поминки, я полагаю, — слегка скрипнув петлями, дверь камеры оставила рыженькую наедине со своими проблемами.
Двумя часами позже и двумя этажами выше.
Дэн
— Два часа! Два! Русский, ты через Демидовск сюда добирался? — подчеркнуто аккуратно одетая женщина выпустила в потолок струю ароматного сигаретного дыма и, стряхнув пепел в ажурную, наполненную водой пепельницу, продолжила сверлить меня взглядом.
Волнуется. Волнуется, как хищник, почуявший добычу, как кошка, сжавшаяся перед броском на мышь. Вот ведь чутье у тетки! Учуяла, что я приволок ей информацию.
Как это было у Конан Дойла — самый совершенный в мире мозг ржавеет без дела. Да у нее ломка — натурально информационный голод.
Причем, если кто решит, что фрау Ширмер можно скормить лабуду из разряда — через час за западными воротами города состоится дуэль одного напрочь отмороженного русского против двух копченых, будет сильно неправ. Да плевать ей на копченых, а русского будет немного жаль, он подавал надежды. Но, не более.
— Где мальчик? Я ожидала увидеть вас обоих. Теперь придется тратить на беседу с вами в два раза больше времени.
Ага, как же. Да ты — коза старая, при любых раскладах, в приватной беседе парня досуха выжмешь, он бы тебе даже то, что не с ним было, вспомнил.
— Так это. Спит мальчик, наверно. Или как минимум засыпает. Организм, конечно, молодой и здоровый, но не двужильный же он.
— Где Рудольф!? — тонкая сигарета топится в пепельнице, и тут же достается новая.
А чего нервничать так? Что с парнем может в городе приключится?
— В «Розовой чайке» он. Улизнул от папашкиной опеки и прямо из мастерских, как наскипидаренный понесся вкусить простых мужицких радостей. Имеет, между прочим, право — с добычей вернулся. На текущий момент пару заходов он уже сделал, полагаю, и сейчас набирается сил перед третьим.
Фрау меняется в лице, но молчит. Выдерживает длиннющую паузу и меняет подход к клиенту. Мур–мур–мур — Не томи, есть что–то интересное?
— Есть, я полагаю, — кратко пересказываю историю с коварными цыганами, устроившими подлую засаду на доблестных арийских сталкеров–эвакуаторов.
Перспектива охоты цыган на истинных арийцев, фрау решительно не нравится. Но, как мне кажется, ничего нового в этой информации для фрау нет.
— Это все? — взгляд потух, едва сдерживаемая дрожь пропала — фрау явно разочарована.
— Ну что вы, фрау Ширмер, как можно так плохо обо мне думать? Эта история даже на пролог едва тянет, но никак не на первую главу.
О–па, миг — и хищник вернулся. Большая кошка вернулась и затаилась в засаде, а не бросилась напролом. Матерый хищник, смертельно опасный.
А раз так, то…….. зайдем с козырей.
— За подкладкой пиджака самого опустившегося из цыган нашлась вот эта вещичка, — на стол перед фрау ложится найденный Ай–Ди.
Меня пытались убить. Братки на джипе, потом другие братки и тоже на джипе, потом цыгане в засаде, но до этого момента нельзя сказать, что я заглядывал в глаза смерти. Хищная кошка превратилась в смертельно опасную в своем хладнокровии змею.
— Мальчик это видел?
— Нет.
— Забудь, ч т о т ы э т о в и д е л.
Вот это я попал! Зашел с козырей, называется.
— Забыл.
— У тебя еще что–то есть?
Увы, есть. При такой раздаче если играть, то играть до конца.
— Угу. Айдишников у цыган не было. Но это, я полагаю, общепринятая практика. Там (за порталом) с нелегальными эмигрантами, особенно в околокриминальном бизнесе — проституции, торговли наркотой, попрошайничестве именно так и поступают. Куда ты без документов денешься? Будешь пахать на хозяина, пока сможешь, а как перестанешь мочь……
Изящный кивок и новая затяжка ароматным дымом — дальше.
— Зато один из них не поленился таскать при себе пару гранат и староземельный паспорт, — выкладываю на стол найденный паспорт.
— Где гранаты?
— Потерял по дороге.
— Гранаты кустарного производства или настоящие оттуда?
— Оттуда.
— Хм, русский, ты хотя бы отдаленно представляешь социальную структуру сообществ, подобных цыганам?
— Нет, я в сортах говна не разбираюсь. Не интересно мне это, — я сильно лукавлю, но раз фрау хочет поговорить, не будем ей мешать. Возможно, что–то интересное услышим.
— Социум цыган, по сути, остался на доисторическом родо–племенном уровне. Они пронесли свой уклад в неизменном виде через тысячи лет и приспособились паразитировать на сотнях культур. Племя–табор управляется племенным вождем — бароном. Практически все цыгане, за исключением родственников барона, абсолютно безграмотны. Им запрещено учится, на уровне понятий. Отсутствие образования и вменяемой профессии намертво привязывает цыган к табору, привязывает на всю жизнь.
Пока ничего нового, но послушаем, что там дальше.
— Отсутствие образования и профессии там — в старушке Европе, оставляло цыганам исключительно криминальные и полукриминальные способы заработка: попрошайничество, гадание, мошенничество, воровство, торговля наркотиками, контрабанда, торговля людьми. Под прикрытием либеральных европейских законов это, у вас — русских, есть хороший термин — прокатывало. Так вот, Там это прокатывало. Но там, это вам не здесь, — короткая на одну затяжку пауза. — Здесь, чтобы выжить, люди сбиваются в организованные группы, в основном по национальному признаку. Эти группы — анклавы имеют сложную социальную организацию. Практически, это государства, различных форм правления и политического устройства, но государства. А государствам свойственно иметь структуры, отвечающие за безопасность государства и их граждан. Структуры, имеющие зачатки штабов, разведки, тыловых структур, налаженную систему радиосвязи. На вооружении этих структур десятки единиц легкой бронетехники, немного артиллерии и даже, пусть и весьма условная, но авиация. Про дисциплину и единоначалие тебе рассказывать не надо, полагаю.
— Правильно полагаете, дисциплина и единоначалие в этом мире стоят всей бронетехники и артиллерии, вместе взятых.
— Верно. Так вот. Физически противостоять силам самообороны анклавов цыгане и им подобные не могут, в силу перечисленных мною причин. Прокормить себя привычным криминальным бизнесом не получается. С криминалом тут вообще разговор короткий, украдешь или обманешь, в лучшем случае отправишься рубить уголек или валить лес. Но, потребность в рубщиках не бесконечна. Поэтому, скорее всего, преступника сразу пристрелят. Суровость и неотвратимость наказания, необходимые условие выживания в местном нездоровом климате. Поэтому, для сообществ, подобных цыганскому, тут просто нет места. Буквально, физически нет места. Прокормить себя крестьянским трудом они не могут в силу того, что не хотят и не умеют. В города их не пускают, потому, как кормить просто так никто не будет. Более того, не пускают, отстреливая, как только разглядят в оптику, кто перед ними, а потом, на уцелевших могут еще и загонную охоту устроить. По сути, они обречены на истребление, а умирать не хочется никому.
